Про заначку, дефицит и агентов «оранжевой революции»
Михаил Делягин: «Бюджет должен быть адекватным, правдоподобным. То есть он должен опираться на прогноз, который имеет отношение к какой-нибудь реальности. Референдум – это хорошо. Это важный и полезный инструмент. Но в нашей ситуации требование референдума необходимо, но недостаточно. Референдумом бюджет мы с вами не примем».
Гость – доктор экономических наук Михаил Делягин. Ведущий – Евгений Черных.
Черных:
– Тема нашей передачи – новый бюджет, который уже одобрен.
Делягин:
– Это иллюстрация того, что бывает с документом, который принимается практически без обсуждения. У нас сейчас структура парламента такая же, какая будет в следующий раз. То есть обсуждение избыточно. Что вам, ребята, принесли, вы в клювике взяли, если вам позволят, вы немножко почирикаете, даже сможете, может быть, что-то на 20 копеек изменить. Но сейчас был сложный момент, потому что, с одной стороны, выборы, а с другой стороны, товарища Кудрина уволили не вовремя, и времени было мало. Поэтому все делалось быстро, энергично и совершенно без лишних слов.Бюджет должен быть адекватным, правдоподобным. То есть он должен опираться на прогноз, который имеет отношение к какой-нибудь реальности. Вы знаете, какой среднегодовой курс рубля к доллару заложен в 2012 году в федеральный бюджет? 28 рублей 50 копеек, отчетливо ниже, чем сейчас. А на 2014 год заложен курс 30 рублей 50 копеек, то есть ниже, чем сейчас. Понимаете, прогноз не может быть точным, но он должен быть хотя бы правдоподобным. Когда это закладывается, сразу понятно, что будут сверхдоходы.
Черных:
– То есть они занизили специально?
Делягин:
– Они занизили. Специально или неспециально, это мы с вами не знаем. Есть презумпция невиновности. Если человек то ли ненормальный, то ли преступник, то нам приходится говорить, что он глупый, он сделал ошибку. В данном случае нам тоже приходится говорить, что сделана ошибка. Но эта ошибка имеет внятные последствия. Потому что занижаются доходы бюджета, получается возможность лить крокодиловые слезы, рассказывать, какой у нас чудовищный дефицит федерального бюджета, потому что он будет профицитным, как и в этом году. Ведь в этом году буквально месяц назад перестали говорить о том, что у нас дефицитный бюджет. Притом что он был профицитным всю дорогу. Все старательно закрывали глаза, зажмуривались, и не только уважаемые начальники, но экономисты, которые в принципе должны уметь пользоваться Интернетом, открывать сайт Минфина и смотреть там и видеть. Но у них на это не хватало жизненных сил, и они рассказывали про необходимость борьбы с дефицитом федерального бюджета, снижение степени дефицитности. Бюджет был профицитен.
Зачем это нужно? Не только для того, чтобы иметь заначку, грубо говоря. У нас есть заначка. Заначка федерального бюджета составляет 6,7 триллиона рублей. Это на семь с половиной месяцев расходов.
Черных:
– То есть деньги у нас есть?
Делягин:
– Денег столько, что 7,5 месяцев федеральному бюджету можно вообще никаких денег ни от кого не получать. 15,5% ВВП, произведенного за первые 10 месяцев, – вот что это такое. Это неимоверные средства. Заначка у нас есть, но хочется еще. Когда деньги таким образом аккумулируются, это единственный способ сделать так, чтобы не заниматься модернизацией. Потому что модернизацию нужно делать, нужно напрягаться. А зачем? Мы нарисуем результаты выборов. Для тех, кто считает, что у него есть чувство собственного достоинства, есть два варианта. Первое. Людям объясняют, что поскольку у госпожи Хиллари Клинтон какие-то застарелые комплексы в отношении России, мы все должны быть рабами. А иначе мы шпионы, цээрушники и агенты «оранжевой революции». А с другой стороны, если кто-то после этого продолжает говорить, что хотелось бы посчитать выборы по-честному, хотелось бы иногда соблюдать хоть какие-нибудь законы…Классический пример. В Псковской области были еще выборы в Законодательное собрание. Там членом Законодательного собрания стал гражданин иностранного государства, естественно, из партии «Единая Россия». Причем из переписки видно, что прокуроры все знали, что он гражданин иностранного государства, они знали, что это нарушение закона.
Черных:
– Какого государства?
Делягин:
– Гражданин какого иностранного государства бывает у нас? Не Белоруссии же. Израиля. Поэтому, естественно, гражданство израильское. Это нормально, это хорошо, это правильный выбор. Если вы этим недовольны, как-то свое недовольство высказываете, для таких есть пыточные автобусы, которые появились на Триумфальной площади. У нас один из главных приоритетов развития РФ – это полиция. У нас расходы на полицию вырастут, по-моему в 6,6 раза вырастут расходы на молодежные нужды. Как я понимаю, не на охрану детства, здоровья и защиту материнства, а на этих «нашистов», которые устраивают несанкционированные митинги на Триумфальной, бьют там в барабаны, что даже милиционеры смотрят и говорят: ребята, это же фашизм. А одновременно с этим переоборудование полиции, расходы, если брать расходы на правоохрану и безопасность, то это второй приоритет по значимости во всех статьях расходов.
Черных:
– То есть это в новом бюджете 2012–2014 г.?
Делягин:
– Да. Главный приоритет – это военные нужды, рост расходов в 1,9 раза.
Черных:
– У нас сейчас много разговоров, что напряженность, и даже народ спрашивает: а не будет ли войны?
Делягин:
– Напряженность в мире очень большая. Только обратите внимание, когда у нас увеличиваются расходы на национальную оборону, у нас обороноспособность падает. Закупаем «Мистрали» во Франции, беспилотники, которые изобрели в Советском Союзе, у Израиля. Почему? Потому что увеличение расходов на национальную оборону происходит, по-моему, не потому, что в мире обострение ситуации. Как сообщил национальный Антикоррупционный комитет в этом году, у нас воруют на гособоронзаказе 60-70% от суммы. С таким воровством не то, что танк произвести, сковородку произвести нельзя – прогорать будет. А по остальным статьям расходов 30%. Если вы с чашки воруете 60%, а с блюдца вы воруете 30%, у вас коррупционная мотивация, вы будете закупать чашку, неважно, это национальная оборона, копание земли, прорывание туннелей от Лондона до Калькутты, неважно, здесь у вас 60% на карман, а здесь – 30. Поэтому вы будете закупать чашечки. И вот с национальной обороной у нас, по-моему, та же самая история. Хорошая вещь, что повышают зарплаты военнослужащим, главное, чтобы им не повысили так, как повысили зарплаты врачам. Когда зарплаты врачам повысили и одновременно с этим резко увеличили нормативы выработки. И в результате на круг значительная часть врачей стала получать меньше.
Второй приоритет – это полиция. На улицах Москвы мы видели не абы какую бронетехнику, не только бронетранспортеры, которые таранили машины. Сейчас же не 91-й год, сейчас не ГКЧП, поэтому никакой информации об этом не было, только в Интернете были ролики. Пожалуйста, чудесная машина, с прекрасным суверенным названием «Каратель». Это официальное наименование. Есть машина «Зубр». Действительно, если есть беспорядки, то должно быть техническое вооружение, здесь спору нет. Когда человек называет технику не водомет, не Карабас-Барабас, не Буратино, а он называет «Каратель». Еще подождем пару лет, у нас будет бронетранспортер для подавления граждан Российской Федерации «Фашистом» называться? Полиция у нас уже есть, «Каратель» у нас уже есть. Официальное название. И самое главное, с Триумфальной площади они впервые людей похищали. Это очень важная деталь.
У нас все эти правозащитники несчастные говорят: задержаны. Простите, задержание – это юридическая процедура. У нас есть законы, у нас в этом отношении пока еще не Гаити. В законе прописано: должны подойти, представиться, сообщить о том, что такое-то нарушение вы совершили, и потом вас забрать. Если происходит драка, то вам об этом должны сообщить сразу, как только вас зафиксировали. Если вы деретесь, бьете человека по лицу, бессмысленно вам объяснять: здравствуйте, я сержант такой-то. Сначала надо вас взять. Но как только вы взяты, вам должны объяснить. Когда вас просто хватают на улице, специально бьют головой о стенку или об автобус, а потом туда закидывают, это называется похищением. Это совершенно другая процедура. У нас похищают людей в центре городов, совершенно открыто и нагло. А на Триумфальной площади впервые были пыточные автобусы. На это идут наши с вами деньги. И в федеральном бюджете предусматривается, что финансирование будет увеличиваться всего этого.
Раньше как? Раньше похищенного и задержанного бросали в автозак, везли в ОВД. Дальше, если повезет, то не будут бить, не повезет – будут бить. А здесь специально забрасывают в специальный автобус, специально обученные люди их зверски избивают, потом оттуда вытаскивают и уже развозят по ОВД. Кому не повезло, бьют еще.
У меня главный редактор сайта, форума ск.ру Анатолий Юрьевич Баранов, известный человек, туда попал. 4 человека, которые с ним были, прямиком из ОВД отвезли на «Скорой помощи». Одного увезли сразу в реанимацию – так его там отделали. Он просто мастер спорта по самбо, поэтому знает, как закрываться, когда тебя избивают. Вот это полиция. И когда у нас против этого идет массовый протест, и нам рассказывают, что вы, оказывается, недобросовестные люди, сразу видишь, насколько у нас растут расходы на рекламу, насколько растут расходы на полицию, так называемые правоохранительные органы, на молодежные движения типа «нашистов». И единственный приоритет федерального бюджета, который можно поддержать руками и ногами, это расходы на канализацию. Если брать тщательное разделение статей, у нас две абсолютные статьи: полиция и канализация.
Черных:
– О полиции мы уже поговорили, теперь давайте о канализации.
Делягин:
– В 11,1 раза за три года, в том числе в 2012 году более чем в 9 раз вырастут расходы на очистку сточных вод. Что это такое? Это означает, что в целом ряде городов у нас будут делать современную, нормальную, человеческую канализацию. Это прекрасно, я поддерживаю руками и ногами. По крайней мере, в Сочи у нас теперь точно будет канализация. Волгоград, где трубы канализационные проведены под Волгой, сбрасываются на берег напротив Волгограда. Помимо того, что там местная Рублевка находится, еще просто обидно, потому что не надо так делать. Огромный, хороший город, столица области. Так что это хорошо, но когда мы начинаем рассматривать, что же в этом бюджете от модернизации… Вот канализация от модернизации в нем и есть. Потому что если смотреть расходы на экономику, они резко сокращаются. Простите, как же вы будете развивать инфраструктуру, чем вы будете строить автомобильные дороги? Частный инвестор не может ее построить. Потому что он такую цену выкатит за проезд по этой дороге, что народ без колес останется и без машин. Здесь должно быть активное государственное участие. А оно, наоборот, сворачивается. Модернизация это обязательно наука, причем фундаментальная наука. Простите, у нас в реальном выражении расходы на науку не только не растут, но и сокращаются. Где модернизация, о чем разговор? Когда начинаете задавать такие вопросы, вам отвечают, что вы шпион, что вас наняла лично Хиллари Клинтон. И это реальность сегодняшней пропаганды, это то, что вбивают в головы людям. Мне тоже было очень неудобно стоять на одной сцене с либералами.
Черных:
– Но на Болотной площади хорошо работала и полиция.
Делягин:
– На Болотной площади было более 100 тысяч человек. С одной стороны, абсолютно добрая – не могу сказать «толпа», – народ. Я продрался через нее всю, несколько раз я отдавил ноги, но ни одного слова дурного в свой адрес не услышал. Кто-то сказал, что рядом стояли люди, которые в Питере друг друга убивают – националисты и антифашисты. Там православные активисты стояли совсем недалеко от гей-сообщества. Было бы желание друг к другу подойти, плюнуть, – легко. Или хотя бы отойти совсем далеко. Они были настолько объединены единым чувством, протестом против тотальной лжи, тотального воровства, против безумного насилия. И я понимаю милицию, которая сказала, что там не было 100 тысяч человек, там было 25 тысяч. Конечно, они сказали бы, сколько там было на самом деле, им бы сказали: а у вас согласованный митинг – 30 тысяч, вы остальных должны разогнать. А как? И самое главное – зачем? Им вот так хватило подлости, которую они натворили на Чистых прудах и на Триумфальной площади. Я такой доброжелательной милиции не видел.
Черных:
– Может, и правильно, что будут увеличивать расходы бюджета на хорошую, добрую милицию-полицию?
Делягин:
– Вот на добрую милицию – хорошо, на пыточные автобусы и автомобили «Каратель» не надо.
Черных:
– Как говорили в советские времена, которые вы застали, нам некоторые вбрасывали, что исполнять бюджет будет некому.
Делягин:
– Кудрин собрался создавать новую партию?
Черных:
– И другие люди. На Болотной интересные люди выступают. Про воров, которые должны в тюрьме сидеть. Мне стало любопытно, что люди, которые принимали прямое участие в дефолте…
Делягин:
– Там был один товарищ, который участвовал в числе семи человек в принятии решения об организации дефолта. Есть люди, у которых цитирование Жеглова – самопожертвование и самоотречение. Черных:
– Мы же знаем, что не довели расследование о том, кто был конкретно виноват в дефолте и людям там грозили статьи.
Делягин:
– Примаков оказался политических вегетарианцем, он не стал вершить правосудие и поэтому его и снесли.
Черных:
– А генеральный прокурор, который хотел довести до конца, называл фамилии, которые там…
Делягин:
– Он тоже слетел очень быстро. Помимо либеральных фундаменталистов на этой площади выступали… Какая-то лесбиянка выступила. Но это же не значит, что мы все лесбиянки, что мы их поддерживаем. Если господин Немцов мне скажет, что дважды два четыре, я не буду кричать, что раз ты Немцов, то дважды два десять. Ну да, четыре. И мне неловко, что это первый сказал он. Что он сказал это громче, чем я. Это моя вина в определенном смысле. Только я не имею той степени поддержки. Потому что когда московская мэрия вела переговоры об этом митинге, она с поразительной легкостью и быстротой переориентировалась с тех, кто подавал заявку, а подавал заявку «Левый фронт» и люди из «Солидарности», но обычные, не вожди. И они с поразительной легкостью переориентировались на вот этих самых либеральных фундаменталистов.
Черных:
– Я хотел сказать, что правильно, что они трубу, лопнувшую, починили быстро. На площади Революции.
Делягин:
– Это решение было правильным. Более того, здесь нельзя придраться к московской милиции и даже московским властям. Потому что они вполне могли сказать, что площадь Революции. Ведь первая идея была какая: у нас есть тридцать милицейских автобусов и мы вас будем возить. Более того, они согласовали именно автобусы. Пешего прохода от площади Революции до Болотной, чтобы там разные журналисты не говорили, которые не участвовали в процессе. Анастасия Удальцова от «Левого фронта» подписала. Написала на протоколе, что нужен пеший проход, но это никто не согласовал. Потому что все перешло к либералам и они все спокойно сдали. Но когда увидели, что собирается на площади Революции, дали проход, все спокойно. Никаких столкновений. Дали домитинговать Лимонову, пожалуйста. А неужели нужно, чтобы правоохранительные органы вели себя цивилизованно, неужели нужно устроить такие зверства, как на Триумфальной и как на Чистых Прудах? Неужели надо похищать людей, а потом их пытать? Потом одуматься, ой, нет, давайте мы будем нормальными людьми.
Если бы было минимальное соблюдение законности на этих выборах, если бы было расследование, если вместо того, чтобы говорить, что ничего плохого не было, нормальнее расследование, пожалуйста. О чем речь? Не было бы повода для всенародного негодования. Люди приходили офисами. Люди приходили компаниями. Причем, настроение было. Все проходят, металлоискатели. И заваливает какая-то свадьба. На мост, где о ни там замки вешают. Милиция их пропускает, провожает. Им дают коридор до моста. Естественно, никакие металлоискатели они не проходят. Проходят на мост. Когда они из пластиковых стаканчиков стали шампанское пить, не знаю, сколько там было глоток: «Горько!». Орали! Всей окрестностью.
Возвращаясь к либералам. Они, естественно, попытаются перехватить энергию народного протеста и оседлать ее. Это плохо. Давайте не будем боксерской грушей, как были наши генералы КГБ в начале 90-х. Мы сейчас знаем, почему они играли в эту боксерскую грушу. Да, у нас есть печальный опыт. Но никто в стране не хочет 90-е. Более того, кто-то кричал про революцию, его освистали. Кто-то захотел вернуться в СССР, ему до этого аплодировали, а здесь загудели, потому что мы хотим то, что было хорошего в Советском Союзе. А что было плохого, мы уже имеем? КГБ и все остальное. Заберите это с собой, увезите это с собой в свой Лондон.
Толпа не была, извините, народ, не толпа. Реально народ. У нас произошло рождение политической нации! После Болотной говорить «толпа» можно только сдуру. Народ не так, чтобы всем аплодировал. Нет. Те, кто стояли у сцены, слушали очень внимательно. Примерно до середины площади добивал звук. И если что было не по людям, оратору приходилось менять тему очень быстро. Слава богу, со мной этого не случилось. Но с некоторыми случилось.
Важно сейчас, что помимо требований, которые там выдвинули, чтобы выборы заново, чтобы выборы по-честному, допускать тех, кто реально существует в политике, а не только тех, кто сдал ЕГЭ по вылизыванию чужих задов. Наказания тех, кто пытал людей, кто давал команды о пытках. Увольнения Чурова, это, так сказать, дело вкуса. Всегда найдется другой, похуже. И самое главное, Госдума сейчас нелегитимна. Поскольку она театр теней и марионеток, это не страшно. Но представим себе, что на президентских выборах повторяется тот же самый цирк, что бы 4 декабря, понимаете, после этого… У нас будет нелегитимная государственность. Не то, что президент будет нелегитимный. Это будет, как после ГКЧП, как перед ГКЧП. Кому это нужно, кроме либеральных фундаменталистов?
Черных:
– Зачем им это нужно? Откуда они вдруг выплыли? Сидели бы в лондонах, где-то там…
Делягин:
– В Лондоне Литвиненко уже посидел. Как-то не получилось у него. Там же скучно!
Послушайте, всем хочется жить в своей стране. Подрабинек тоже здесь живет. Не потому, что он так любит эту страну, а потому, что это часть нашего общественного организма, ничего не поделаешь. И это то же самое. Нужно выдвигать позитивные и содержательные лозунги. Как была объединена площадь презрением к ворам, к лжецам, насильникам, точно так же народ должен быть объединен не только презрением, но и позитивным: мы хотим этого и этого. Ведь задача сейчас заключается не в том, чтобы президентом был Сидоров, Петров или Козлов. А чтобы кто бы ни был президентом России, в первую очередь, Путин, он никогда не смог бы стать вторым Ельциным. Вот в чем задача. Чтобы мы не вернулись в 90-е, а начали развиваться. Каждый день отсутствие развития, модернизации. Он приближает нас к выталкиванию с 90-е годы. И нас сегодня не Немцов сталкивает в смутное время. С ним все понятно. Нас сталкивает в смутное время правящая тусовка, которая доводит людей до того, что они начинают слушать Немцова.
А модернизация у нас есть. Сегодня с телефона у меня стерли всю память, включая все контакты и все расписание.
Звонок:
– Понимаете, самое главное, чтобы в России воцарилась практика проведения референдумов. Чтобы изменить эту систему, нужно идти таким образом. Вы правильно говорили, что люди собрались не за какую-то партию. Не против конкретной идеи. А против того, что были нарушены их права 4 декабря. Люди созрели к прямой форме выражения демократии, к референдумам.
Делягин:
– Только маленькая деталь. Закон о референдумах у нас написан специально для того, чтобы никакой референдум нельзя было провести. Никакой. Никогда. И никому не удалось провести референдум ни одного раза. Значит, нужно менять закон. А чтобы менять закон, нужно изменить систему. Требование референдума – правильное демократическое и нормальное требование. Оно всех может объединить. Но это не панацея. Помните, мы все дружно высказались в едином порыве за СССР. В Марте 91-го года… Что у нас случилось после этого марта? Никто и не вспомнил.
Черных:
– 20 лет как раз.
Делягин:
– Референдум – это хорошо. Это важный и полезный инструмент. Но в нашей ситуации требование референдума необходимо, но недостаточно. Референдумом бюджет мы с вам не примем. Сейчас мы вступаем в ВТО. Всем понятно, что это катастрофа. Все понимают, что города будут умирать, уничтожаться полностью. Не как в начале 90-х, а просто полностью. Под нож! Но мы имеем в Госдуме назначенных людей, по сути дела, которым плевать на собственных избирателей. Они знают, что их избиратель другой. Который им процентовку согласовывал. И в этой ситуации мы не имеем никакой возможности защитить себя. Для этого референдумы и нужны. Значит, должен нормальный человеческий закон о референдуме. Как и многие другие человеческие законы.
У нас хорошие законы. Закон о полиции, конечно, хуже закона о милиции. Но он вполне себе приемлем. И Уголовный кодекс у нас совсем неплохой. За исключением последних поправок. Но почему-то они не применяются. У нас нет главного принципа – закон един для всех. Это, правда, экстремистский лозунг.
Черных:
– И неотвратимости наказания тоже нет, к сожалению.
Делягин:
– Это у нас считается экстремистским лозунгом, потому что это лозунг Манежной площади Год назад. Но это абсолютно правильный закон, который тоже всех объединит. Закон един для всех.
Черных:
– Как сказал бывший глава президентской администрации Волошин, посмотрев один из роликов, что эти люди должны сидеть в тюрьме.
Делягин:
– Волошин – замечательный человек. И вопрос, что с ним должно произойти – это отдельный вопрос. Он много чего делал. Сейчас, чтобы восстановить легитимность власти, нужно две вещи: перевыборы. Результат будет не страшен для государства. Прекрасно работали в 95-99-м годах, когда у коммунистов была самая большая фракция. «Единство» тогда замечательно сотрудничало с КПРФ. Здесь нет реальных проблем. Здесь просто понты. Мы хотим так, и будет так.
И второе. Провести показательные процессы. Ни один, не два и не десять. Не надо зверствовать. Я понимаю, что люди подневольные. Пусть будут условные сроки, пусть будет чистосердечное раскаяние. Но пусть это будет по телевизору, чтобы люди знали, что нельзя лгать и воровать, хотя бы на выборах. Я думаю, что мы добьемся того, мы можем добиться того, что после президентских выборов не нужно было бы выходить на площадь. Можно было бы сказать, да, мы, может, голосовали и против, но это все равно наш президент.
Новости мира
Экономика